Чтобы развеять свои думы и тоскливое настроение, я начал наводить у местных жителей справки относительно рек, которые протекают по близлежащим горным склонам. Разведка показала, что буквально в паре километров от Аланьи течет река, где водится ручьевая форель.
Как всегда, еще собираясь в Москве, на всякий случай, я положил в чемодан свое 7-частное удилище, катушку, набор мушек. Так что к такой разведке я был более или менее готов.
Нанятая в прокат малюсенькая Toyota уже на следующее утро мчала меня вверх и вниз, мимо плотины, мимо водохранилища, вверх, вверх и снова вниз. К верховьям реки, красивой, неожиданно красивой реки. Горы оказались на удивление высокими и отвесными. Удивительно, но в месте, как казалось, совершенно недоступном для людей, поблескивая стальным куполом, стоит мечеть! Всего несколько минут и водохранилище уже сверкает своим голубым зеркалом где-то глубоко в ущелье. Каким-то чудом стоят мохнатые басурманские сосны, зацепившись корнями за почти отвесные скалы. И сердце ожило…
Утро еще только набирало ход, а я уже нашел удобно место, чтобы спуститься к реке. Так, с удочкой в руке, со штативом и фотоаппаратом в рюкзаке я пошел бродить по турецкой горной речке Димчай. Я что еще нужно нахлыстовику!
Вода в реке настолько прозрачная и чистая, что рыбу можно легко увидеть и без очков. Форель некрупная 200-300 гр. и из-за жары и малоактивная. Нужно сказать, что ручьевая форель в Турции не пользуется большим спросом, ее не ловят. В основном, в чести морская рыба. Даже стоимость их разительно отличается. Ручьевая форель стоит в десять раз дешевле. Это обстоятельство меня мало заботило. Я же не турок. Меня больше занимала река с ее поворотами, отвесными каньонами и небольшими водопадами.
Так, добравшись до небольшого ресторанчика на воде (так, сидя у воды, местные жители любят коротать жаркие дни) со скромным названием «Ниагара», мне удалось узнать у одного из официантов, что в этой реке еще ловят на донку угря. Приманка – куриное мясо. Причем довольно крупного угря — 3-4 кг! Правда, происходит это по ночам.
Незаметно, бродя по реке, делая забросы, я натыкался на небольшие стайки форели, стоящей под скальными обрывами у дна больших «ванн». Тщетные попытки завести туда мушку с вольфрамовой головой повторялись мной с упрямой периодичностью. Иногда казалось, что это совершенно бесполезная затея. Рыба не реагирует. Жара.
Однако, любуясь рекой, я практически не обращал внимания на эти неудачные попытка изловить ее обитателей. Каждый новый поворот давал столько положительных эмоций, что рыбалка отошла на второй план. Не замечая того, что солнце уже давно вылезло из-за края каньона, я продолжал снимать, ловить, любоваться.
Огромный, плоский, белесого цвета камень (наверное, известняк) лежал на дне «ванны». Его край нависал над дном, оставляя черную полость. Маленькая Black Zulu, благодаря течению, как-то слишком легко и изящно нырнула в эту черную «пасть».
Мгновенная хватка рыбы выводит меня из созерцательного состояния, приводя боевую пружину азарта в действие. Сильные, упругие толчки и рывки, эффектные заходы под камень и прыжки… В таком маленьком теле столько страсти и жажды жизни!
Делаю пару кадров… Отпускаю. Моя первая, но не последняя, турецкая форель.
Уже дома, разбирая отснятое, я подумал:
«А может поездка в Турцию все-таки удалась?».
